Не имеет прямого отношения к нашей теме и сложная дискуссия о прямой и непрямой возбудимости, о размерах и качестве электродов, об истинной и ложной хронаксии. Итоги этой дискуссии подведены в обзорной статье Девиса и Форбса (Davis, Forbes, 1936).
Мы не предполагаем здесь касаться ни новых представлений об истинной константе времени, которая найдена совершенно различной для нерва и мышцы, ни нового понимания сущности хронаксии и понятия изохронизма, вытекающих из этих представлений (Blair, 1941).
Для нас важно лишь отметить, что наиболее последовательное применение принципа синаптической передачи посредством электрического тока, требовавшее почти математического совпадения параметров возбудимости нерва и мышцы, в итоге этой дискуссии лишилось своих основных фактов.
Теория изохронизма не выдержала экспериментального анализа, временные характеристики нерва и мышцы и в норме оказались различными. Тем самым проблема курарного блока вернулась к своему исходному положению, к представлениям об избирательном параличе рецептивной субстанции мышечного волокна, вступающей в реакцию с ядом.
Следует также отметить, что и в период своего расцвета теория изохронизма объясняла только происхождение курарного блока, оставляя без рассмотрения проблему о возбуждающем действии ядов. Тщательное исследование антагонизма никотина и кураре, послужившее основанием для учения о специфической хеморецепции мышечной клетки, совершенно игнорировалось этой теорией. Это обстоятельство должно быть сопоставлено с тем, что в «домедиаторный период» своего развития нервно-мышечная физиология несомненно недооценивала значимости данных, добытых фармакологическим методом. Изучая основную характеристику живых тканей — возбудимость, классическая физиология пользовалась исключительно методом электрического раздралсения.
Комментарии закрыты.