Хотя при жизни Уэстона Прайса к его исследованиям относились серьезно, он оказался вычеркнут из истории науки двадцатого века. Мне удалось найти всего один достойный рассказ о его жизни и деятельности — это неопубликованная магистерская диссертация Мартина Реннера, выпускника исторического факультета отделения Калифорнийского университета в Санта- Крус*. Такое пренебрежение, вероятно, объясняется тем, что Прайс был стоматолог и скорее ученый-энтузиаст образца девятнадцатого века, нежели профессиональный исследователь в области медицины. Кроме того, вероятно, дело в том, что иногда он высказывался как сущий «одер- жимец» — одна из его статей именовалась «Стоматология и судьбы рас». Его суждения о «первобытных племенах», мягко говоря, обескураживают, хотя в конце концов он пришел к резкой критике «современной цивилизации» и был убежден, что нам есть чему научиться у «туземцев», а вот наоборот — вряд ли. Кроме того, он был своего рода мономаном диеты и не сомневался, что плохим питанием можно объяснить не только кариес и сердечно-сосудистые болезни, но и практически все горести рода человеческого, в том числе и подростковую преступность, и гибель цивилизации, и войны.
И все равно тщательно собранные данные о «контрольных группах» и связи, которые Прайс сумел проследить — не только между рационом и здоровьем, но и между тем, как народ производит пищу, и питательной ценностью этой пищи, — не потеряли ценности и в наши дни. Более того — исследования Прайса сегодня даже ценнее, чем в 1939 году, поскольку большинство его «контрольных групп» с тех пор уже исчезли либо восприняли западный образ питания. Если вы захотите сегодня изучать западную диету, контрольных групп у вас будет мало, а контраст между ними и теми, кто придерживается западной диеты, во многом стерся. (Правда, можно создать их искусственно, как сделала Керин О’Ди в Австралии.) Кроме того, труд Прайса показывает путь к протоэкологическому пониманию питания, а это очень важно для всех, кто стремится выпутаться из тенет нутриционизма.
Комментарии закрыты.